Владимир Васильев - Чужие миры [ Авт. сборник]

Четверо крыланов, реявших над долиной, камнем пали вниз. Один подхватил ларец с Книгами; трое — Боромира вместе с его мечом.

В этот же миг уцелевшие печенеги схлестнулись с объединенным отрядом лойдян и датов; но вдруг вскочили песиголовцы и перепуганные степные кони, не знавшие доселе подобных тварей, понесли всадников прочь. Битвы не получилось. Песиголовцы нападать на людей не стали.

Смерч, колыхавшийся над котловиной, угас; обломки скал растворились в дрожащем полуденном воздухе, словно и не было их никогда, вокруг простерлась ровная степь, поросшая сивыми кустиками полыни. Громадная неясная фигура хозяина протянула призрачную руку, крылан, прижимающий к груди ларец, кувырком полетел к земле. Ларец подхватил хозяин.

— Гром и молния! — воскликнул Тарус. — Это не хозяин Ко! Я не знаю, кто это!

Увы, данный момент был одним из немногих, когда все чародейство Таруса казалось игрушечным.

Подхватив ларец налету, фигура осветилась красноватым сиянием и исчезла, точно так же, как минуту назад скалы.

Крылан сумел выровнять полет; остальные трое, не отпуская Боромира, спланировали к своим волкам.

— Боромир! — воскликнул Вишена и, не раздумывая, вскочил на одного из печенежских коней. Его примеру последовал Славута; секундой позже — подоспевшие венеды, Боград и Богуслав, да еще Яр.

Анча, вожак песиголовцев, в два прыжка оказался рядом с Яром. Вороненый клинок взметнулся ввысь; хлопец выхватил свой, готовый защищаться, но песиголовец не собирался нападать.

— Ар-роу! Возьми Коготь Тьмы, человек!

Яр на секунду замешкался, потом протянул левую руку. Анча вложил меч ему в ладонь.

«Диво, да и только. Как я его понимаю?» — подумал Яр, не особо, впрочем, удивляясь.

— Гей-гей! — поддал по бокам низкорослому коньку и умчался вслед за венедами.

Черные волки стрелой неслись к Реке; кони, дробно стуча копытами, следом. Яр отстал шагов на сто.

— Обрыв! Обрыв впереди! — на скаку крикнул Боград Вишене.

Река приближалась с каждой секундой.

«Что они, убиться хотят?» — подумал Вишена, прижимаясь к холке лохматого коротконогого жеребца.

А волки ветром пронеслись к самому краю обрыва, развернули аспидно-черные крылья и, плавно взмахивая ими, полетели над Рекой. Вишена, Боград и Богуслав едва успели придержать коней.

— Ах ты, нечисть лупоглазая! — в сердцах сплюнул Пожарский. У летающих всадников, конечно, должны быть летающие звери, будь они хоть волками, хоть кем. Теперь эта мысль казалась очевидной.

Громкое ржание прервало мысли Вишены. Подоспел Яр, не придержавший своего коня, и с разгону ухнул вниз с обрыва. Пожарский и венеды обмерли.

Плащ на плечах хлопца вдруг затрепетал, разложился надвое и стал крыльями, черными, как безлунная ночь. В руках Яра темнели на фоне белесо-голубого неба два клинка, похожих как братья. Летел Яр гораздо быстрее волков.

Странная это была битва. Плевались алым пламенем рубины, все шесть, мелькали вороненые клинки и сверкающие на солнце полукружия секир. Все смешалось, слилось в единую воздушную пляску-карусель. А после Яр, схватив в охапку Боромира, прижимающего к груди три меча, грузно удирал от крыланов и волков к обрыву. Когда стало ясно, что преследователи его не догонят, крыланы отвернули и отстали.

Тяжело махая крыльями, Яр опустился на край обрыва. Крылья опали и, струясь, стекли по плечам, обратившись в прежний плащ. Алое сияние медленно гасло в глубине рубинов застежки.

Совершенно ошарашенный Боромир встал с колен, вложил свой меч в ножны, два других протянул Яру.

Матово-черные клинки с рунами на гардах впитывали солнечные лучи.

В это же время несколько южнее пристали к берегу люди Свена; чуть позже — Роксалан со своими чикмами.

Все остальные, и люди, и песиголовцы, опрометью поспешали к обрыву и скоро были тут.

Один из клинков Яр вложил в свои ножны. Второй держал в руке.

Они стояли тесной группой, почти кругом. Четырнадцать людей Боромира, одиннадцать датов и тридцать четыре песиголовца.

— Держи, Анча! Спасибо! — сказал Яр, протягивая черный меч вожаку хунткоппов, и тот принял его. Слова лежича поняли все.

К Яру медленно подошел Тарус, пристально поглядел ему в глаза, положил руки на плечи.

— Ты хоть разумеешь, что свершил, хлопче? — тихо спросил чародей.

Тот пожал плечами:

— Боромира отбил…

— Не только, — послышался знакомый голос, и все обернулись. Чуть поодаль стоял белобородый Базун, опираясь на длинный посох.

— Ты вернул ключ ко всем Мирам.

Яр ничегошеньки не понял, да и остальные тоже, за исключением разве что Таруса.

— Три изумрудных клинка — это ключ, с помощью которого можно путешествовать по Мирам. Три зеленые звезды, три серебряные молнии. Крыланы поэтому и хотели похитить один меч.

Никто не проронил ни слова.

— Тот, кого вы разбудили, унес Книги в Мир Красного Солнца. Без Боромирова меча вы туда не смогли бы попасть.

— Снова за Книгами? — подозрительно молвил Боромир. — Не дороговато ли они обойдутся?

Базун усмехнулся:

— Это не просто Книги. Это знание всех Миров, которому нет цены. Вы продолжите поиски, раз уж начали их. А ежели не верите, спросите у себя же. Кроме того, для вас самих важно найти Книги, для всего вашего Мира. И для меня тоже важно, но об этом как-нибудь попозже, лады?

Люди и песиголовцы молча внимали, словно все как один проглотили языки. Наконец подал голос Тарус:

— Кого же мы разбудили, если не хозяина Ко? И почему не его?

Базун погладил седую бороду:

— Третий-то меч, тот, что у Боромира, вы сами сработали. Чтоб поднять хозяина Ко, нужен древний изумрудный меч, Звезда и Молния. Но где он? В каких землях? Кто знает… Потому и вызвали невесть кого. Мало ли созданий дремлет в запределье? Со временем поймем.

Тарус обернулся к Боромиру.

— Ну что, Непоседа? Только начинается поход-то. Ты как?

Боромир оглядел остатки своей дружины.

— Эхма! Будь что будет. Пока не добудем Книги — не отступлюсь! Так, чародей?

Лойдяне одобрительно загудели.

— А ты, Йэльм?

Дат воздел сжатый кулак:

— Хей-я! Мы с вами, южане!

Тарус обернулся к песиголовцам.

— Народ арранков с вами, люди! — прорычал Анча, и его все поняли.

Базун усмехнулся в длинную свою бородищу:

— Чистое тебе братание…

Три изумрудных клинка потянулись друг к другу, готовые сложиться в дивную сияющую снежинку, но Базун предостерегающе поднял сухую длань:

— Своих-то хоть дождитесь!